И хотя, по-видимому, он громил всех женщин вообще, но как-то невольно чувствовалось, что все его проникнутые
жестокой ненавистью слова относятся к одной Ониське.
Неточные совпадения
— Что вы хотите этим сказать? — вскрикнула она, с ужасом вглядываясь в явное выражение
ненависти, которое было во всем лице и в особенности в
жестоких грозных глазах.
«Да, вот он перестал теперь притворяться, и видна вся его холодная
ненависть ко мне», — подумала она, не слушая его слов, но с ужасом вглядываясь в того холодного и
жестокого судью, который, дразня ее, смотрел из его глаз.
— Мы живем в атмосфере жестокости… это дает нам право быть
жестокими во всем… в
ненависти, в любви…
Затихшее было
жестокое чувство оскорбленной гордости поднялось в нем с новой силой, как только она упомянула о больнице. «Он, человек света, за которого за счастье сочла бы выдти всякая девушка высшего круга, предложил себя мужем этой женщине, и она не могла подождать и завела шашни с фельдшером», думал он, с
ненавистью глядя на нее.
Порабощены будут другие люди и людей будут принуждать к другому, но будет не только то же, но более
жестокое насилие и порабощение, потому что вследствие борьбы усилится
ненависть людей друг против, друга и вместе с этим усилятся и выработаются новые средства порабощения.
Злые сердцем, нищие духом,
жестокие, но безрассудные, они сознают только требования своего темперамента, но не могут выяснить ни объекта своих
ненавистей, ни способов отмщения.
И Вадим пристально, с участием всматривался в эти черты, отлитые в какую-то особенную форму величия и благородства, исчерченные когтями времени и страданий, старинных страданий, слившихся с его жизнью, как сливаются две однородные жидкости; но последние, самые
жестокие удары судьбы не оставили никакого следа на челе старика; его большие серые глаза, осененные тяжелыми веками, медленно, строго пробегали картину, развернутую перед ними случайно; ни близость смерти, ни досада, ни
ненависть, ничто не могло, казалось, отуманить этого спокойного, всепроникающего взгляда; но вот он обратил их в внутренность кибитки, — и что же, две крупные слезы засверкав невольно выбежали на седые ресницы и чуть-чуть не упали на поднявшуюся грудь его; Вадим стал всматриваться с большим вниманием.
И дики тех ущелий племена,
Им бог — свобода, их закон — война,
Они растут среди разбоев тайных,
Жестоких дел и дел необычайных;
Там в колыбели песни матерей
Пугают русским именем детей;
Там поразить врага не преступленье;
Верна там дружба, но вернее мщенье;
Там за добро — добро, и кровь — за кровь,
И
ненависть безмерна, как любовь.